– Теперь понятно, почему у мамы постоянно денег нет, – сказал муж.

Дочка, ей семь лет, показала папе переписку из чата, который создали её двоюродные брат и сестра. Дети золовки, находясь в гостях у бабушки, похвастались в чате, что бабушка разрешила им заказать пиццу. Они выбрали по пицце, по десерту, по напитку, итого вышло на три пятьсот. Сумму дети написали. Дочка пришла к нам с вопросом:

– Почему бабушка платит им за пиццу три с половиной тысячи, а мне не купила пирожное за сто рублей? Сказала, дорого и денег нет.

Муж на переписку глянул. Поразился.

Через несколько дней мужу позвонила мать. Пожаловалась на финансовые трудности. Муж обычно ей деньги предлагал, она отказывалась, он уговаривал принять, свекровь сдавалась и принимала. После пиццы за три пятьсот муж сделал вывод, что у финансовых трудностей матери есть объяснение, и решил, что чьи детки кушают пиццу, тот пусть и платит за это удовольствие. Про отказ в покупке пирожного муж тоже помнил. Не стал предлагать деньги, не стал уговаривать, чтобы мама позволила ему ей помочь. Молча выслушал и сказал, что у него сейчас тоже трудности.

Свекровь, не встретив привычной любезности, разозлилась. Укорять стала, что сын взрослый, сам уже отец, а нескольких тысяч в кармане для мамы не имеет. Муж сгоряча про пиццу сказал. Свекровь бросила трубку.

Судя по дальнейшим событиям, свекровь связалась с дочерью или внуком и внучкой, отругала их за разглашение информации. Нашу дочь с позором изгнали из чата, заклеймив ябедой.

– Солнышко, папа не должен был говорить бабушке о том, что ты узнала от кузена и кузины. Он не сдержался. Ему стало обидно за тебя. Бабушка не слишком справедлива: тебе пирожное не купила за сто рублей, а другим внуку и внучке не пожалела во много раз большую сумму. Пожалуйста, не расстраивайся из-за чата. Хочешь, создадим свой, семейный?

Чат создали, дочка успокоилась.

У поступка мужа были и иные последствия. Свекровь перестала приглашать нашу дочь в гости. Золовка воспользовалась случаем и отличилась, назвав тайну переписок святой. Свекровь ещё раз, только уже месяца через полтора, звонила, просила денег. Муж вновь не дал. Сказал, чтобы мать обращалась к своей дочери, а не к нему. Свекровь сказала, что он слишком серьёзно отнёсся к факту покупки пиццы, возраст уже не тот, чтобы обижаться.

– Я не обижаюсь. Я рассуждаю логически. Деньги у тебя есть, ты не нуждаешься. На племянника и племянницу у тебя деньги есть, значит, на себя тоже есть, – сказал ей муж.

Свекровь пообещала, что больше его не побеспокоит, унижаться и денег просить не станет. И не звонит. Единственный повод для звонков пропал же, вот и не звонит.

Мне кажется, если бы не слова дочки про пирожное за сто рублей, которое ей не купила бабушка, то реакция мужа была бы менее яркая. Зацепило его это неравенство. Наконец-то. Былую несправедливость он почему-то не замечал (с детьми золовки свекровь везде ходит за сво счёт, в цирки, театры, кафе, батуты, а с нашей дочкой гуляла, мне звонила, чтобы я перевела деньги на лошадку, про подарки вообще молчу), а после слов дочки словно прозрел. Свекровь же всегда такой была, всегда для неё дети дочери на первом месте. Никто не может диктовать человеку, каких родственников любить, а каких нет, но должна же быть справедливость, особенно когда речь идёт о детях. Свекровь крайне несправедлива к детям. Рада, что муж это понял. Записано.